Идеальный штурм. Неприступный Кёнигсберг был взят за четыре дня.

Именно, взятие Кёнигсберга должно было сокрушить дух немцев. Только после его взятия, можно было рассчитывать на полную капитуляцию фашисткой Германии.

Зимой 1945 года, советские войска подошли к Кёнигсбергу, окружив его с востока, запада и юга. Только узкая полоска соединяла гарнизон Кёнигсберга с немецкими войсками.

Гитлеровское командование многократно заявляло о неприступности столицы Восточной Пруссии. Немецкие военачальники, вдохновляя своих солдат, обращались к советскому опыту. «Русские, опираясь на слабые сухопутные укрепления Севастополя, защищали город 250 дней. Солдаты фюрера обязаны столько же времени продержаться на мощных укреплениях Кёнигсберга!», — восклицали нацистские пропагандисты.

Но и советская сторона нашла, что ответить. Накануне штурма Кёнигсберга через радиоустановки на немецком языке прозвучала фраза: «Мы обороняли Севастополь 250 дней, а освободили за четыре…»

У красноармейцев было значительное преимущество в численности и опыте пехоты, но сильные укрепления города сводили к нулю это превосходство боевого опыта красной армии, и перед советскими солдатами все же был серьёзный противник.

Поэтому, весь март войска занимались активной учебно-боевой деятельностью, готовясь к штурму укрепрайонов и уличным боям. Каждый солдат отрабатывал бросок гранаты в амбразуру, преодоление стен, тактику при захвате зданий, использованию оружия в рукопашном бою. Все это, в последующем, помогло намного снизить боевые потери.

При штурме фортов активно использовались сапёры. Они подрывали наиболее незащищенный участок стены и в пролом уже шла пехота в бронежилетах. Она принимала на себя первый огонь немцев и обильно забрасывала их ручными гранатами. Дальше уже действовали стрелки, которые зачищали внутренние галереи.

Задача по взятию Кёнигсберга была поручена 3-му Белорусскому фронту маршалу Александру Василевскому

С немецкой стороны был назначен генерал Отто фон Ляш. Он был уверен, что Кёнигсберг способен сдерживать натиск советских войск месяцами.

На оборону города было мобилизовано почти всё местное мужское население, его улицы пестрели плакатами «Отстоим Кёнигсберг!».

Но все же он ошибался.

Танки Т-34-85 3-го Белорусского фронта в центре Кенигсберга.

Уже после сдачи города Советскому Союзу Немецкий генерал Ляш отмечал:

«Кёнигсберг, куда ни взгляни, представлял собой страшную картину. Воздух был полон дыма и пыли, небо по ночам пылало в зареве пожаров и летящих искр. Командные пункты и подвалы были переполнены жителями, искавшими убежища… Разрушения в городе были настолько велики, что невозможно было не только передвигаться, но даже и ориентироваться.»

«Солдаты и офицеры крепости в первые два дня держались стойко, но русские превосходили нас силами и брали верх. Они сумели скрытно сосредоточить такое количество артиллерии и самолётов, массированное применение которых разрушило укрепление крепости и деморализовало солдат и офицеров. Мы полностью потеряли управление войсками. Выходя из укрепления на улицу, чтобы связаться со штабами частей, мы не знали, куда идти, совершенно теряя ориентировку, настолько разрушенный и пылающий город изменил свой вид. Никак нельзя было предполагать, что такая крепость, как Кёнигсберг, столь быстро падёт. Русское командование хорошо разработало и прекрасно осуществило эту операцию. Под Кёнигсбергом мы потеряли всю 100-тысячную армию. Потеря Кёнигсберга — это утрата крупнейшей крепости и немецкого оплота на Востоке» - Отто фон Ляш, комендант города и крепости Кёнигсберг, 9 апреля 1945 года.

Операция по взятию Кёнигсберга была осуществлена за считанные дни с минимальными потерями. Взятие Кёнигсберга было отмечено в Москве салютом высшей категории — 324 орудия совершили 24 артиллерийских залпа.